Мне очень приятно вспоминать о отделении ГПНТБ в Академгородке. Прежде всего, в связи с тем, что он долгое время был фактически моим вторым домом, в котором я просиживал часами, и которому я обязан многими своими произведениями. Есть и другая, не столь очевидная причина. Я считаю библиотекарей в связи с их самоотверженностью и бескорыстием лучшей частью нашего общества и своими воспоминаниями отдаю им дань своего высочайшего уважения. Конечно, не все периоды в жизни отделения мне запомнились одинаково хорошо: хуже начальный период, лучше последний. К тому же, отдельные годы я не пользовался услугами отделения в связи с отсутствием в Академгородке.

Я приехал в Академгородок в 1965 году и первое время, поскольку не был штатным сотрудником Института (работал только в НГУ) для занятий в библиотеке ездил в город в областную библиотеку. Ее зал для взрослых читателей размещался в очень тесном и всегда переполненном читателями помещении, где часто приходилось дожидаться освободившегося места. Возвращаться в Академгородок приходилось нередко в лютый мороз и в связи с поздним временем подолгу на этом морозе дожидаться автобуса. Тем большей радостью для меня явилась новость об открытии в Академгородке в здании Вычислительного центра Отделения ГПНТБ. Я явился туда в день открытия и стал его первым читателем. Помню, что читательский билет мне вручила директор отделения Александра Александровна Егорова, которая мне очень понравилась своим видом и доброжелательной, но строгой манерой поведения.

Помещение библиотеки тогда было намного меньше нынешнего и персонал был крайне немногочисленным. Не было многих нынешних подразделений и несравненно меньшим было книгохранилище. Поэтому большинство требуемых мне изданий приходилось привозить из города. Конечно, c тех пор прошло 50 лет и я не все запомнил. Но мне кажется, что некоторые нынешние сотрудники начинали работать уже тогда. Они тогда были молоденькими девушками, теперь они заметно повзрослели. Помню, что они очень боялись А.А. Егоровой и она, кажется,  приучила их к cтрогой дисциплине и ответственности в работе. Тогда, правда, эти качества еще не были такой редкостью, как сейчас.

Мне очень нравилась точность в работе сотрудников, их интеллигентность и обаяние. Я ходил в библиотеку, конечно, прежде всего за книгами и новыми журналами, но и общение с библиотекарями было немаловажным. У нас тогда была небольшая разница в возрасте и нам было о чем поговорить. Либеральная атмосфера тогдашнего Академгородка положительно действовала на нас всех. И мы по молодости много шутили. Но из-за моей замкнутости общались меньше, чем следовало бы. И я по самоуверенности мало пользовался тогда услугами и помощью библиографов.

В 90-е годы, после длительного перерыва, вызванного моим отъездом, я снова стал посещать библиотеку. Теперь она размещалась в специальной пристройке к общежитию СО РАН по улице Ильича, 21. Ее директором была уже Вера Александровна Дубовенко, а ее заместителем Лия Павловна Павлова. О них расскажу дальше в период нашего более тесного общения. Тогда же я чаще всего общался с библиотекарем Людмилой Александровной Горбачевой. Мне было необыкновенно интересно с ней общаться. Она питала ко мне уважение в связи с моей статьей «Лукавая цифра». Кризис 1998 года ее просто потряс. Она говорила: «не знаешь, плакать или смеяться». Тогда, кажется, Лия Павловна предложила мне рассказать о причине и последствиях кризиса работникам библиотеки. Я с удовольствием согласился: мог хоть так отблагодарить за заботу и внимание. К тому же, тогда (в отличие от 80 годов) меня не баловала вниманием наша общественность. Как сейчас помню, как хорошо меня слушали. Еще раз подтвердилось, что библиотекари - лучшие. У меня к этому времени накопилось немало размышлений об уродливой российской экономической и общественной системе, которая неизбежно должна была потерпеть катастрофу. Правда, тогда мне казалось, что без смены системы ее нельзя предотвратить. Я верно определил и причину и крайнюю тяжесть для населения кризиса, но не предвидел (наряду с подавляющим большинством экономистом, что не оправдывает, в виду циклического характера цен на нефть) возможность значительного роста мировых цен на нефть и большую зрелость российской буржуазии. Это мое выступление запомнилось: через 17 лет мне о нем напомнили. А Людмила Александровна вскоре уехала к своим детям в США и я лишь временами, встречал ее в Академгородке и с удовольствием беседовал.

Новый всплеск моего общения с библиотекой пришелся на последние годы. Библиотека к этому времени разрослась и стала намного богаче, солиднее, комфортабельнее для читателей и библиотекарей. Тогда я лучше узнал ее руководство. Директором была моя старая знакомая по НИИсистем Вера Александровна Дубовенко. В НИИсистем она была необыкновенно обаятельная и смешливая молодая женщина. Теперь, не потеряв в обаянии, она стала, к моему немалому удивлению, очень деловым администратором, пользующимся большим уважением среди сотрудников. Мне кажется, она сумела сохранить лучшие традиции в работе отделения, заложенные А.А.Егоровой. Очень приятно мне было общаться с ее заместителем по научной работе Лией Павловной Павловой . С ней можно было обсудить не только библиотечные дела, но и нерадостные, к сожалению, события в нашем отечестве. На меня большое впечатление произвела выставка ее научных работ, приуроченная к ее юбилею.

Учащение моих посещений библиотеки в этот период объяснялось тем, что мне предоставили возможность пользоваться индивидуальным абонементом. Мне уже стало трудно часами сидеть в библиотеке. Благодаря индивидуальному абонементу я получил возможность общаться с работниками межбиблиотечного абонемента. Тогда я познакомился с замечательными работниками отдела МБА. Первой по времени была Наталья Сергеевна Лисовская. Она была очень организованная, приветливая и любознательная. Я ценил в ней все эти качества. Она мне охотно помогала в нахождении интересовавших меня книг в интернете, хотя это не входило в ее прямые обязанности. Мы часто в связи и вне связи с получением книг попутно обсуждали разные общественные и исторические вопросы. Нам обоим не нравилась нынешняя система дикого капитализма. Наталья Сергеевна с огромной ностальгией вспоминала советское прошлое, не видя в нем наряду с большими достоинствами и большие недостатки. Здесь мы спорили и я пытался ее переубедить, иногда мне это удавалось. Я настолько ею восхищался, что нередко называл ее «русским чудом». Кажется, ей это нравилось.

После ее ухода, к моему глубокому сожалению, на работу в другое учреждение, ее место заняла Татьяна Вячеславовна Достовалова. До этого она работала в читальном зале и там у нас сложились хорошие отношения. Помимо приветливости и обаяния, мне очень нравилась ее длинная коса. Признаюсь, что я с некоторой тревогой воспринял ее назначение после Н.Лисовской начальником МБА. Но быстро мои тревоги рассеялись. Она оказалась столь же организованной и приветливой, также охотно мне помогала в поиске статей в интернете. Я и ее назвал «русским чудом». Некоторое время она возражала, но потом примирилась. Приходя в МБА и уходя из него я раскланивался с Натальей Cергеевной и Татьяной Вячеславовной. Кажется, им это нравилось.

Говоря об МБА, не могу не вспомнить Валерия Селякова. Он мне очень нравился своей приветливостью и любознательностью (последнее я считаю важнейшим качеством библиотекаря). Мы довольно часто обменивались мнениями по поводу получаемых мною книг, иногда я советовал ему некоторые из них и почитать, а потом мы обменивались мнениями об этих книгах. Я был очень опечален его болезнью и преждевременной (ему было лишь 40 лет) смертью. Только из-за запоздалой информации о его смерти я не смог побывать на прощании с ним, о чем до сих пор жалею.

Очень тепло вспоминаю библиографа Клару Ивановну Ёлкину. Я знал ее много лет. Но в последние годы особенно часто обращался к ней за помощью и получал ее быстро и очень квалифицированно. Конечно, я помню и других сотрудников Отделения. Но хуже.

Очень печальным изменением в жизни отделения стало сокращение числа читателей. В 60-е годы зал был переполнен. В 70-е годы почти переполнен, в 90-е годы заполнен на треть. В начале 2010-х годов бывало, что число сотрудников читального зала превышало число читателей, а иногда он был просто пуст (то же самое было и в ГПНТБ в городе и в знакомых мне институтских библиотеках). Это огромное сокращение числа читателей повергало меня в ужас. Я рассматривал его как признак глубокой интеллектуальной деградации российского общества, апокалипсис. Мы часто об этом говорили с библиотекарями Отделения. Некоторые из них уверяли меня, что это неизбежное следствие интернета. Я не воспринимал этот довод, поскольку считал, что бумажная книга несравненно полезнее электронной. Подтверждение получил осенью прошлого года во время отдыха в Мюнхене. Пару дней я занимался в Баварской Государственной Библиотеке. У меня слезы на глазах появились, когда я увидел практически заполненный огромный главный читальный зал (специальные читальные залы тоже были достаточно заполнены читателями). А ведь в Германии пользуются интернетом не меньше, чем в России. Просто другое отношение к науке и культуре, интеллектуальному труду вообще. При таком посещении библиотек судьба России незавидна. Позволю себе утверждать, что каковы библиотеки и их читатели, такова и страна.

В конце 2014 года у Наталии Сергеевны родилась мысль пригласить меня выступить в Отделении с рассказом о положении в российской экономики (конечно, она согласовала это предложение с руководством Отделения). К этому времени кризис в ней вполне определился, и библиотекарей, естественно, он беспокоил, как и остальных россиян. Думаю, что к этой просьбе подтолкнула и память о моем выступлении в 1998 году. Конечно, я охотно согласился с этим предложением. Мое выступление состоялось в конце марта. Главную цель, которую я себе поставил, показать глубокие корни кризиса и иллюзорность надежд на его скорое завершение. При этом я минимизировал количество цифр. Конференц-зал отделения был заполнен сотрудниками отделениями. Слушали меня очень внимательно и, судя по выражению лиц, - с большим интересом.  Потом было много очень толковых вопросов. Один был весьма деликатным. Он касался оценки В.В.Путина как экономиста. Я честно сказал, что в первые годы президентства она была положительной, потом же он себя исчерпал. Спустя какое-то время я узнал, что некоторые сотрудники сочли, что я выгораживал президента. У меня даже мыслей таких не было. Несколько раз после этого выступления сотрудники мне говорили, что им очень понравилось мое выступление. Я был этому очень рад. Одна из сотрудниц сказала: «тоже самое Вы говорили 16 лет назад». Очень возможно. «Уродики» так и остались «уродиками». Последующие события в российской экономике подтвердили мою правоту в ее оценке.

В заключении хочу пожелать работникам Отделения многих лет жизни, благополучия, повышения заработных плат и большого количества читателей, большего количества новых книг и журналов.