Век Лаврентьева (2000) - А.С.Ладинский. Так даже теплее
Навигация
УголУгол
 
  110 М.А.Лаврентьев ЛЕТ  
КАК ЭТО БЫЛО
 
  

А.С.Ладинский

ТАК ДАЖЕ ТЕПЛЕЕ

Ладинский Анатолий Сергеевич (1905-1991) - инженер-архитектор. В 1959-1976 гг. - главный инженер Управления капитального строительства СО АН СССР, позднее - консультант по вопросам строительства СО АН СССР. Лауреат Государственной премии СССР.

В нашей стране издавна повелось: чем больше человек известен, чем больше он любим, тем проще его в народе называют. Пушкин, Гоголь, Толстой, Королев, Тимирязев... И не надо никаких определений.

Лаврентьев давно уже получил такое признание - и у нас, и за рубежом его звали просто Лаврентьевым.

Мне довелось больше двадцати лет почти ежедневно встречаться с Михаилом Алексеевичем. На окружающих он производил огромное впечатление. Прежде всего, думаю, своей бескорыстной принципиальностью.

Когда Михаил Алексеевич пришел к убеждению, что страна и наука многое теряют из-за того, что во всей Сибири, на всей территории восточнее Урала работает только один член-корреспондент, а все остальные - в Москве, Ленинграде, Киеве, то он сделал все, чтобы получить поддержку в правительстве для реализации благородной идеи - движения науки на восток. А когда решение состоялось, Михаил Алексеевич сейчас же сдал свою московскую квартиру, подмосковную дачу и со всеми домочадцами и учениками переехал в Новосибирск. В Сибирь - не на время, а на жизнь!

Для создаваемого Сибирского отделения АН СССР освободили в центре города четырехэтажное здание, предоставили ученым благоустроенные квартиры. Но «неистовый» Лаврентьев со всей семьей (детьми, внуками) и учениками поселился в оптимальной для сибирской науки «точке» - в лесу, на побережье Обского водохранилища, в ставшей потом знаменитой Золотой долине. В1958 году там не было ничего, кроме небольшого бревенчатого домика - сторожки лесника и четырех сборно-щитовых (в просторечии - «сборно-щелевых») бараков. Никакого благоустройства, никаких дорог! Он сразу организовал здесь и свою жизнь, и жизнь «научного десанта», сразу начал работать сам, и это, конечно, очень ускорило создание Академгородка.

Такая еще деталь. Когда в Академгородке начали строить жилые дома, а мы их строили раньше институтов, то разгорелась острая дискуссия. Многие, особенно ленинградцы, привыкшие к высоким квартирам, хотели и в Сибири иметь такие же. Мы же считали, что, взяв курс на дома с квартирами сниженной высоты (но полностью благоустроенными, с раздельными комнатами), мы сможем за те же деньги построить больше жилья. В ходе дискуссии выяснилось, что у Лаврентьева, в его сторожке, потолок на двадцать сантиметров выше, чем в квартирах, которые мы рекомендуем. Что сделал Лаврентьев? Взял и с помощью строителей опустил потолок своего дома на двадцать сантиметров. Вера Евгеньевна, его жена, говорила: «Так даже теплее».

Позже, когда энергично строившийся Академгородок стал «городом», в который ежемесячно и еженедельно съезжались гости отовсюду, семью Лаврентьевых уговорили (с большим трудом) перебраться «для представительства» в построенный рядом с «избушкой» двухэтажный восьмикомнатный коттедж, где были гостиная, биллиардная, где можно было достойно принять гостей. И двух лет не вытерпела семья Лаврентьевых «удобную» жизнь в комфортном доме - возвратилась в свой рубленый деревянный домик, оставив большой коттедж N 26 для приема «уважаемых гостей».

А как он поступил со своим институтом? Каждый руководитель мечтал о скорейшем новоселье своего коллектива. Конечно, и Лаврентьев с нетерпением ждал, когда будет построен его собственный институт - Институт гидродинамики, первый в научном центре. А когда здание было готово, он разделил его на шесть равных частей, взял себе одну, а пять шестых отдал другим институтам. Его примеру последовали и геологи, вторыми получившие собственное здание. Таким образом, через полтора года уже двенадцать институтов «жили» на площадке Академгородка.

Это дало нам колоссальное преимущество, мы могли в первые же годы построить больше школ, детских садов, ясель, квартир. А институты, хоть и в тесноте, да работали все.

Общеизвестно, что Лаврентьев был ученым знаменитым - членом многих академий мира. Но, по-моему, он был еще и великим человеком...

Первое и главное в его характере - это великий патриотизм, любовь к Родине, к Сибири! Никогда, даже в тяжелые минуты, под влиянием какой-нибудь горькой обиды, мы не видели у Лаврентьева обозления на Родину.

Недруги Лаврентьева (а их, к сожалению, было немало) в последний год его жизни распространяли злонамеренный слушок - «Лаврентьев собирается доживать во Франции».

Везде нужен хозяйский глаз
Везде нужен хозяйский глаз

Он действительно любил Францию и французов, дружил с французскими учеными, сам был «французским академиком», кавалером ордена Почетного легиона. Но никогда и нигде он не говорил о желании покинуть Родину. Думаю, и в мыслях он не допускал для себя такой возможности.

Вторая доминирующая черта характера Лаврентьева - чувство личной ответственности за все, что делается в сибирской науке, в Сибири.

Зная трудности страны, Лаврентьев не на словах, а на деле заботился об экономии средств, отпускаемых на строительство первого научного центра в Сибири. И в том, что новосибирский Академгородок уложился в утвержденную для него правительством смету, - большая личная заслуга Лаврентьева, умевшего, как оказалось, оценивать не только научные, но и хозяйственные задачи.

Когда в 1965 году председатель Совета Министров СССР А.Н.Косыгин утверждал акт приемки первой очереди Академгородка, он дописал чернилами на официальном документе: «Отметить, что стройка уложилась в утвержденные для нее ассигнования». Лаврентьева приписка порадовала - и как заслуженная награда, и как знак доверия к инициативам Академгородка в будущем.

По мнению Лаврентьева, основанному на огромном организационном опыте, чрезмерная численность сотрудников в институте не помогает, а мешает эффективному руководству коллективом. Оптимальным - для успешного управления - ему представлялось количество в 600-700 человек. При этом он тут же рассчитывал, сколько такому коллективу нужно площадей и в каких лабораториях, сколько потребуется квартир, мест в детских садах и т.д.

Диспропорции в развитии научного центра - наука без одновременного (еще лучше - опережающего) создания тылов - только замедлят движение к цели, а не ускорят его. Такова была «идеология» Лаврентьева, и в согласии с ней формировался Академгородок.

Выбор приоритетов - трудная задача для любого крупного руководителя. Лаврентьев понимал, что сразу все не построишь, нужна «очередность», и здесь он проявил редкую для Сибири дальновидность. В годы рождения Академгородка мы, строители, получали от Лаврентьева твердые установки: «Прежде всего - жилье, детсады, школы, больницы, дороги. Без этого людей в новом центре не удержишь».

Когда подошли к институтам, М.А. первоочередным объектом назвал Институт ядерной физики, который быстрее других сможет обеспечить нашей стране приоритет в науке.

Свою «Гидродинамику» он никогда не выдвигал на первый план, его ученики даже обижались на него за отставание некоторых объектов (например, мастерских). Мог бы, казалось, порадеть «своим» - никто бы его за это не осудил. Но он - не мог. Не та натура.

... В последний путь Лаврентьева провожал весь Академгородок - от мала до велика. Именно что от мала - фымышата, кютовцы, юные фехтовальщики... Детвора, хорошо знавшая великого Человека. Он щедро дарил детям себя, свое время, свою изобретательность. Бесследно, надеюсь, такие впечатления детства не проходят.

1983 г.
 СО РАН 
  
 
А.С.Ладинский. Так даже теплее // Российская академия наук. Сибирское отделение: Век Лаврентьева / Сост. Н.А.Притвиц, В.Д.Ермиков, З.М.Ибрагимова. - Новосибирск: Издательство СО РАН, филиал «Гео», 2000. - С.237-239.
 

Назад ОГЛАВЛЕНИЕФАЙЛ PDF  Продолжение
  
  
 
УголУгол
[О библиотеке | Академгородок | Новости | Выставки | Ресурсы | Библиография | Партнеры | ИнфоЛоция | Поиск]
  Пожелания и письма: branch@gpntbsib.ru
© 1997-2024 Отделение ГПНТБ СО РАН (Новосибирск)
Статистика доступов: архив | текущая статистика
 

Отредактировано: Wed Feb 27 14:34:42 2019 (21,285 bytes)
Посещение 3401 с 21.09.2010